Традиционно тихий с точки зрения политического процесса в России июнь в этом году ознаменовался масштабным скандалом между башкирской властью и федеральным центром. Президент поволжской республики в пух и прах разнес "Единую Россию" Путина. Единороссы отреагировали нервно, даже пообещали исключить новоявленного критика из своих рядов. Комментаторы с обеих сторон не скупились на сценарии дальнейшего развития событий. Синхронно с раскручиванием скандала вокруг высказываний Рахимова федеральная власть начала символическую атаку на остатки регионального суверенитета, что также трактовали как следствие башкирского демарша. В который раз поползли слухи о скорой отставке несменяемого президента Башкортостана. В общем, конфликтная ситуация приобрела характер затяжной войны.
Между тем в скандале между представителями федеральной власти и Рахимовым есть два плана для анализа.
Во-первых, в нем, как в зеркале, отразилось состояние федеративных отношений в стране.
Из перепалки между Рахимовым и Москвой видно, что федерализм так и остается лишь объектом манипуляций как со стороны Центра, так и регионов.
Война за символы республиканской автономии или суверенитета — тому подтверждение. Интересно, что в реальной жизни изменится от наличия или отсутствия положений в региональной конституции о суверенитете или о народе республики как источнике власти? Скорее всего, ничего, зато Кремль одержит очередную виртуальную победу над регионалами, а те в очередной раз будут иметь возможность для демонстрации лояльности. Это даже не торг между Центром и национальной периферией за полномочия или степень автономности регионалов, как иногда пытаются представить. Это пресловутая политика сигналов, когда действие властей понимается исключительно в символическом ключе: раз требуют убрать упоминание о суверенитете из конституций национальных республик, значит, это сигнал об окончательном свертывании "региональной вольницы".
Но реальная политика весьма далека от сигналов, предназначенных для успокоения или, наоборот, мобилизации политически активной части общества. Ведь реального наказания Рахимова за фронду не последовало.
Хотя прошло уже достаточно времени. Его не выгнали из "ЕдРа", не сняли с должности, даже никто из команды башкирского президента не пострадал. Кремль не станет реагировать на подобные высказывания потому, что это будет означать раскачивание ситуации в неконтролируемом полностью регионе. Поэтому, если не возникнет форс-мажорной ситуации, Рахимова не снимут до истечения его полномочий в 2011 году. Тем более что наиболее доходную часть бизнеса у него уже отняли.
Вторая проблема связана с политикой идентичности современной России. Вот тут
башкирский президент, похоже, одним из первых вслух проговорил то, о чем думают региональные элиты и не разучившиеся самостоятельно мыслить люди на местах в связи с ползучей унификацией культурного пространства России.
(Кстати, ничего общего не имеющей с по-настоящему грамотной имперской политикой, сколько бы не кричали о возрождении "империи" некоторые персонажи).
"В нашей огромной стране нельзя изучать только историю московского Кремля, только культуру столичных музеев и один язык", — сказал Муртаза Рахимов на открытии Ассамблеи народов Башкортостана неделю назад. В последние десять лет Центр довольно круто изменил вектор политики идентичности страны. Единственным ее легитимным источником в Кремле, похоже, считают самих себя. Власть старается навязать обществу единственно правильный взгляд на историю Отечества, на его духовную культуру (хотя Русская православная церковь ведет и самостоятельную игру), отменяет региональный компонент в образовании, в который входило, например, изучение региональных языков. Полностью подконтрольные власти федеральные каналы навязывают единый образ поп-культуры, образ, ужасающий и основанный на эксплуатации всех низменных инстинктов человека, но удобный власть имущим, потому что обыдленное население контролировать и направлять легче.
Именно соображениями управляемости кремлевские кукловоды и руководствуются.
Естественным препятствием на пути построения государства из серой массы одинаково думающих людей являются местные, региональные, идентичности, которые возникли благодаря отличной от московской версии истории той или иной территории, культурным особенностям и тому подобным.
Безусловно, и культурная политика Муртазы Рахимова во многих своих проявлениях авторитарна и, прежде всего, направлена на сохранение режима личной власти в многонациональном регионе. Это не образец для подражания, скорее, наоборот. Речь не только о ней, а о ситуации в целом.
Если работающего федерализма у нас нет с начала XXI века, когда федеральная власть твердо встала на путь авторитаризма, то полифония российского сообщества, в том числе и мировоззренческая, сохраняется до сих пор. В этом как раз один из источников возможной демократизации России в будущем. Правда, в последние годы ситуация осложнилась: эта полифония стала пониматься властью как опасность. С местными идентичностями начали бороться.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
