Неожиданные результаты выборов президента США заставили меня ещё раз убедиться в том, что всегда надо следовать собственным принципам. Меньше чем за неделю до выборов я, отступив от этих самых принципов, решился предсказать исход противостояния, назвав Хиллари Родэм Клинтон следующим президентом США. Реальность, как это обычно и бывает, оказалась сложнее, нежели наши о ней представления, и мой прогноз, наравне с прогнозами множества гораздо более достойных и уважаемых людей, обернулся полным фиаско. И поделом мне: надо быть скромнее, когда имеешь дело с реальностью.
Что касается собственно результатов голосования, то они вызвали у меня неоднозначные ощущения. Выбор, стоявший в этом году перед американскими избирателями, очень точно охарактеризовал американский консервативный интеллектуал Томас Соуэлл, которого я уже цитировал в одной из предыдущих своих статей. Приведу эту цитату ещё раз: "Голосовать за неконтролируемого эгоманьяка, как Дональд Трамп – это всё равно, что играть в русскую рулетку с будущим этой страны. Голосовать за кого-либо с послужным списком, как у Хиллари Клинтон – это всё равно, что приставить дробовик к своей голове и нажать на спусковой крючок. Не голосовать совсем – это значит просто капитулировать".
Придерживаясь этой аналогии, можно констатировать, что худшего – "выстрела в голову из дробовика" – Америке удалось избежать, и это не может не радовать. Мало того, что исповедуемые демократами, включая саму Клинтон, леволиберальные взгляды плохо совместимы с теми ценностями, на которых изначально выстроена Америка (в основе всех разновидностей левой идеологии лежит коллективизм, а базовые американские ценности – это либертарианские ценности индивидуальной свободы и неотделимой от неё индивидуальной ответственности), так что ещё четыре года строительства социализма, в дополнение к восьми годам президентства Обамы, могли бы причинить американской государственности уже совершенно непоправимый ущерб. Ситуация усугубляется ещё и личными качествами Хиллари Клинтон, неоднократно демонстрировавшей пренебрежение к закону и ставившей свои личные интересы выше интересов страны. Словом, президентство Клинтон имело все шансы стать просто катастрофическим.
В то же время, Трамп тоже далёк от образа идеального государственного деятеля, и его взгляды (насколько о них вообще можно говорить, так как в ходе предвыборной кампании Трамп неоднократно делал прямо противоречащие друг другу заявления) далеко не во всём согласуются с основополагающими принципами американского консерватизма, так что приведённая Соуэллом аналогия с русской рулеткой вполне оправдана. Тем не менее, русская рулетка, по крайней мере, оставляет шансы на спасение. Впрочем, к перспективам президентства Трампа мы обратимся во второй части этого текста, а сейчас попробуем разобраться в том, как же всё-таки удалось Трампу выиграть сначала республиканские праймериз, а затем и всеобщие выборы.
Что касается праймериз, то здесь в пользу Трампа сыграло два фактора. Во-первых, разочарованность рядовых республиканцев в собственном партийном истеблишменте, о чём я уже писал прежде: "Многие рядовые республиканцы чувствуют, что республиканский истеблишмент гораздо ближе к демократическому истеблишменту, с которым он говорит на одном языке и составляет единый политический класс, нежели к своим собственным избирателям... На первый взгляд может показаться странным, что выразителем антиэлитных настроений стал миллиардер с Манхэттена, никогда не скрывавший своих близких отношений с сильными мира сего (в том числе, кстати, и с четой Клинтонов). "Ларчик" открывается достаточно просто: секрет успеха Трампа в том, что он обращается к своей аудитории на её языке, а не на политкорректном языке политического класса. Утверждение этого политкорректного языка многие американцы восприняли как попытку лишить их права говорить то, что они думают, ведь многие из слов, которыми они привыкли выражать свои мысли, сегодня табуированы, объявлены "микроагрессиями". Республиканские лидеры, в большинстве своём принявшие этот навязанный им слева язык, в глазах рядовых республиканцев выглядят чужаками".
Говорящему на одном языке с простыми людьми Трампу удалось перетянуть на свою сторону не только часть избирателей, традиционно участвующих в республиканских праймериз, но и привлечь на избирательные участки тех, кто в прежние годы игнорировал эту процедуру. Эти новые избиратели оказались, по большей части, значительно менее консервативными, чем регулярные участники праймериз, так что консерваторы, поддержавшие, в основном, Теда Круза, неожиданно для себя оказались в меньшинстве и не смогли обеспечить своему кандидату победу.
Во-вторых, Трампу помогло то обстоятельство, что в республиканских праймериз приняло участие сразу 17 кандидатов. В результате голоса избирателей, поддержавших более традиционных кандидатов, оказались расколоты, а сторонники Трампа, напротив, консолидировано поддержали своего лидера, что позволило ему одержать победу, несмотря на то, что за него суммарно проголосовало менее половины (около 45%) избирателей, проголосовавших в ходе праймериз.
Что касается всеобщих выборов, то здесь Трампу удалось победить, опираясь на достаточно неоднородную коалицию избирателей. С одной стороны, представители консервативного "ядра" избирателей-республиканцев, голосовавшие в ходе праймериз за Круза, будучи настроены к Трампу весьма настороженно, в большинстве своём всё же проголосовали за него, понимая, что Трамп, при всех его недостатках, является меньшим злом по сравнению с Клинтон. Да, многие из этих избирателей голосовали за Трампа, "зажав носы", но при подведении итогов выборов значение имеет лишь количество голосов, отданных за кандидата, а не эмоции, испытываемые избирателями при голосовании за него.
С другой стороны, Трампу удалось привлечь на свою сторону так называемый белый рабочий класс. Эти люди долгое время были лояльными избирателями Демократической партии, и на выборах 2008 и, в несколько меньшей степени, 2012 года они голосовали за Барака Обаму, однако со временем демократы утратили их поддержку. Причин тому много, вот лишь один пример. Желая угодить радикальным экологическим фундаменталистам, администрация Барака Обамы активно включилась в борьбу с "глобальным потеплением" и использованием ископаемого топлива. Одной из жертв этой борьбы оказалась американская угледобывающая отрасль: многие шахты закрылись, другие оказались на грани закрытия, задушенные обременительными "антипотепленческими" регуляциями. Не стоит удивляться, что многие шахтёрские районы, бывшие когда-то электоральным бастионом демократов, в последние годы уверенно голосуют за республиканцев.
Также жертвой экологической политики демократической администрации пал проект строительства нефтепровода "Keystone XL", по которому должна была транспортироваться в США канадская нефть. Нетрудно догадаться, что заморозка этого проекта не добавила демократам популярности в глазах рабочих строительной и смежных отраслей.
Впрочем, до этого года республиканцам, традиционно воспринимавшимся американским обществом как "партия богатых", не удавалось в полной мере завоевать симпатии рабочего класса. Выдвижение в 2012 году кандидатом в президенты от Республиканской партии Митта Ромни – человека порядочного и интеллигентного, не замешанного ни в каких скандалах и доказавшего свою управленческую эффективность на посту губернатора штата Массачусетс, но при этом слишком уж рафинированного и "элитарного" – не слишком помогло республиканцам в завоевании любви рабочего класса.
То, чего не смог сделать Ромни, сделал Трамп. Голоса белого рабочего класса принесли ему победу в штатах Пенсильвания, Мичиган и Висконсин, не голосовавших за республиканских кандидатов в президенты с 80-х годов. Есть, конечно, некоторая ирония в том, что задачу привлечения рабочего класса на свою сторону удалось решить человеку, чьё имя давно стало в Америке синонимом выставляемой на показ роскоши. Тому есть несколько причин. Во-первых, как уже было сказано, Трамп умеет говорить с избирателями на понятном им языке, а не на птичьем языке элиты. К тому же, при всём своём нарциссизме и фантастическом самомнении, Трамп умеет, когда это нужно, держаться очень демократично. Во-вторых, несмотря на миллиардное состояние, Дональд с его плебейским акцентом и не особо утончёнными манерами всегда оставался для истеблишмента парией, "человеком не нашего круга". Простые люди чувствуют это презрительное отношение истеблишмента к Трампу, и это, парадоксальным образом, делает его для них "своим".
Наконец, в-третьих, колоссальный, возможно даже решающий, вклад в победу Трампа внесла сама Хиллари Клинтон. Понимая, что сама Клинтон не пользуется особой популярностью даже среди демократов, её штаб избрал тактику запугивания избирателей теми ужасами, которые ожидают страну в случае избрания Трампа, которого леволиберальная пропаганда рисовала едва ли не исчадием ада (весьма забавно, если учесть, что ещё несколько лет назад, когда Трамп делал пожертвования в Clinton Foundation, супруги Клинтон не замечали в нём ничего демонического). В принципе, эта тактика имела шансы на успех, если бы Хиллари не переступила черту, отделяющую атаку на Трампа от атаки на его избирателей.
В одном из своих публичных выступлений Клинтон заявила, что половина сторонников Трампа – "deplorables", что можно приблизительно перевести на русский язык как "отребье", пояснив, что эти люди – сплошь расисты, сексисты, гомофобы и исламофобы. Возможно, это оказалось последней каплей, решившей исход борьбы в пользу Трампа. Левые либералы давно уже привыкли презирать тех, кого они считают "необразованным быдлом", но всё-таки нельзя такие чувства выставлять напоказ. Нельзя так откровенно демонстрировать презрение к собственному народу и при этом рассчитывать, что этот народ выберет тебя своим президентом. Этим выпадом Хиллари очень многим из тех, кто до того момента находился в сомнениях, дала мощную мотивацию пойти на выборы и проголосовать за Трампа.
Между прочим, внимательное изучение результатов выборов полностью опровергает либеральный миф о "расизме" избирателей Трампа. Многие из тех "белых" округов, что на минувших выборах единодушно проголосовали за Трампа, восемь лет назад с не меньшим оптимизмом голосовали за Барака Обаму. Если это расизм, то я чего-то не понимаю в расизме. И ещё одно любопытное обстоятельство: как свидетельствуют данные экзит-поллов, Трамп, на которого демократическая пропаганда нацепила ярлык "расиста", набрал чуть больший процент голосов чёрных и испаноязычных избирателей, чем Митт Ромни четыре года назад.
Завершая первую часть, я хотел бы привести слова Дэвида Френча, американского публициста, ветерана войны в Ираке и одного из лидеров консервативной оппозиции Трампу:
"Я остаюсь обеспокоен тем, что наша нация поместила непригодного человека в Овальный кабинет, и глубоко огорчён тем, что многие люди – особенно христиане – защищали то, что невозможно защищать, чтобы поместить его туда.
Но я также знаю этих людей. В отличие от 99 процентов американских комментаторов, я живу в пульсирующем сердце страны Трампа. Он выиграл в моём округе с отрывом в 39 процентов. Он выиграл на моём избирательном участке с отрывом в 72 процента голосов. Его сторонники – мои друзья и соседи. Они – одни из лучших людей, которых вы когда-либо встретите, и многие из них приняли решение поддержать его с немалым страданием в своих сердцах. Они чувствовали, что голосуют ради самозащиты, и – откровенно – они не верили во многие из худших обвинений против Трампа. Я уважаю их выбор, и если администрация Трампа, в конечном итоге, будет отражать их ценности, то эта нация лишь выиграет от этого".
